Руслан Альбертович Белов.
http://zhurnal.lib.ru/b/below_r_a/
http://www.litportal.ru/all/author1626/
РУСЛАН БЕЛОВ
Понимание Бога
Падает дождь, тают ледники, и рожденная ими вода течет вниз, к морю, горькому морю, движимому лишь внешними силами. Это участь воды — стремиться вниз. Это также участь человека. Он рождается ручейком, полным жизни, и течет вниз, к морю смерти. Сначала по альпийским лугам детства, изумрудным полям юности, потом — по степям и пустыням зрелости. И умирает в море — скопище душ ручейков и рек.
Это участь человека, но не человечества. Человечество — море, и это море течет вверх. Душа за душой оно поднимается по каменистым руслам, по песку и тине, оно поднимается и, когда-то, достигнув небесных вершин, станет всесильной сущностью, станет Богом, состоящим из всех, станет вневременным Богом, способным обращаться в прошлое. Бог — это осеняющее нас будущее, это существующее будущее. А Христос — человек, ведущий к нему, человек, влекущий к нам Бога. Это та душа из моря человеческих душ, которая, остро чувствуя свою земную неполноценность, остро чувствуя притяжение Бесконечного, притяжение Бога, стремится к нему, стремится вверх, увлекая за собой ближних.
Христов много. Все мы — дети Божьи и потенциальные Христы. Лишь немногие чувствуют это, и подвигаются к высокому своему кресту — единственной ступеньке в будущее, в бессмертие; не чувствующие же оседают в затхлом болоте предметной жизни, и умирают в нем навсегда.
...Пройдет несколько столетий и люди, человек за человеком, Христос за Христом, очистятся душами, объединятся в одну Величайшую Силу и станут всемогущими. Нет, эта Сила станет всемогущей. Станет истинным БОГОМ, станет всемогущей на основе способностей человечества. Триединство обратится во Всеединство. Я представляю эту силу, этот Святой Дух. Я воображаю себя его фрагментом, одним из мириад.
...Я, будущий, представляю свой великий мир и ощущаю себя счастливым. Мне чего-то хочется сделать для других, чтобы счастье это возросло многократно. Дух подсказывает, что я хочу, что манит мое сердце. Да, именно это. Каждый из живущих в нашем чудесном мире единения, представляет собой исключительную его часть. Каждый есть исключительная Вселенского Кристалла. Без него, без любой своей частички, без любого своего фрагмента, Кристалл утрачивает чудодейственную Силу, утрачивает Дух, так же, как утрачивает ее процессор, поврежденный в микроскопической своей части.
— А что если этот наш Кристалл, состоящий из всех живущих ныне существ увеличить всеми жившими людьми? — вот какой вопрос образовался во мне с помощью подсказки Духа. — Как это будет здорово! Кто станет спорить, что песни Окуджавы — прекрасны, но разве могут они сравниться с песнями Окуджавы в исполнении Окуджавы?! Кто будет спорить, что постигнуть Льва Толстого, можно лишь послушав, что он говорит Андрею Платонову?
Эта мысль поразила БОГА, то есть единство всех воскресших. Мы представили, что среди нас, изумленно поглядывая по сторонам, похаживает Сократ, настоящий Сократ. И хотя все мы ведаем, что от его смерти до воскрешения прошло более 3000 лет, мы не сомневаемся, что нам есть чему у него поучиться, знаем, что он, подумав, сможет что-то нам объяснить с позиции, доступной одному ему.
Мы представили в своем Кристалле Сергея Есенина с Айседорой Дункан, почувствовали мысленное стремление Сережи прорваться к свету, к себе прорваться, воскреснуть от своей жизни, почувствовали мысленное стремление Айседоры увидеть живыми своих детей, погибших детьми.
И мы сделали их ЖИВЫМИ.
Рай определенно существует. Будет существовать, если МЫ не уничтожим СЕБЯ. Вот идея! Надо что-то делать, что-то совершать или помогать кому-то совершать. Надо чего-то достигать, и не фальшиво, не чужими руками, не при помощи связей, втирания очков и переливания из пустого в порожнее, достигать, чтобы через пятьсот лет о тебе вспомнили и воскресили, вытащили из небытия в лучшей твоей поре, вытащили и поставили в царстве Полнокровной Жизни на твое место, исключительно ТВОЕ место, без тебя воспринимавшееся всеми как брешь, как черная дыра на чудесном полотне мироздания!
Признавая возможность гибели Бога, мы даем вам шанс спасти Его, шанс стать им, стать его неотъемлемой частичкой.
P.S. Ересь — это еще и особенный путь к Богу. Не в колонне верующих по букве, но личный путь. Однако в человеческом обществе нет личного.
http://zhurnal.lib.ru/b/below_r_a/
http://www.litportal.ru/all/author1626/
http://www.litportal.ru/all/author1626/
РУСЛАН БЕЛОВ
Понимание Бога
Падает дождь, тают ледники, и рожденная ими вода течет вниз, к морю, горькому морю, движимому лишь внешними силами. Это участь воды — стремиться вниз. Это также участь человека. Он рождается ручейком, полным жизни, и течет вниз, к морю смерти. Сначала по альпийским лугам детства, изумрудным полям юности, потом — по степям и пустыням зрелости. И умирает в море — скопище душ ручейков и рек.
Это участь человека, но не человечества. Человечество — море, и это море течет вверх. Душа за душой оно поднимается по каменистым руслам, по песку и тине, оно поднимается и, когда-то, достигнув небесных вершин, станет всесильной сущностью, станет Богом, состоящим из всех, станет вневременным Богом, способным обращаться в прошлое. Бог — это осеняющее нас будущее, это существующее будущее. А Христос — человек, ведущий к нему, человек, влекущий к нам Бога. Это та душа из моря человеческих душ, которая, остро чувствуя свою земную неполноценность, остро чувствуя притяжение Бесконечного, притяжение Бога, стремится к нему, стремится вверх, увлекая за собой ближних.
Христов много. Все мы — дети Божьи и потенциальные Христы. Лишь немногие чувствуют это, и подвигаются к высокому своему кресту — единственной ступеньке в будущее, в бессмертие; не чувствующие же оседают в затхлом болоте предметной жизни, и умирают в нем навсегда.
...Пройдет несколько столетий и люди, человек за человеком, Христос за Христом, очистятся душами, объединятся в одну Величайшую Силу и станут всемогущими. Нет, эта Сила станет всемогущей. Станет истинным БОГОМ, станет всемогущей на основе способностей человечества. Триединство обратится во Всеединство. Я представляю эту силу, этот Святой Дух. Я воображаю себя его фрагментом, одним из мириад.
...Я, будущий, представляю свой великий мир и ощущаю себя счастливым. Мне чего-то хочется сделать для других, чтобы счастье это возросло многократно. Дух подсказывает, что я хочу, что манит мое сердце. Да, именно это. Каждый из живущих в нашем чудесном мире единения, представляет собой исключительную его часть. Каждый есть исключительная Вселенского Кристалла. Без него, без любой своей частички, без любого своего фрагмента, Кристалл утрачивает чудодейственную Силу, утрачивает Дух, так же, как утрачивает ее процессор, поврежденный в микроскопической своей части.
— А что если этот наш Кристалл, состоящий из всех живущих ныне существ увеличить всеми жившими людьми? — вот какой вопрос образовался во мне с помощью подсказки Духа. — Как это будет здорово! Кто станет спорить, что песни Окуджавы — прекрасны, но разве могут они сравниться с песнями Окуджавы в исполнении Окуджавы?! Кто будет спорить, что постигнуть Льва Толстого, можно лишь послушав, что он говорит Андрею Платонову?
Эта мысль поразила БОГА, то есть единство всех воскресших. Мы представили, что среди нас, изумленно поглядывая по сторонам, похаживает Сократ, настоящий Сократ. И хотя все мы ведаем, что от его смерти до воскрешения прошло более 3000 лет, мы не сомневаемся, что нам есть чему у него поучиться, знаем, что он, подумав, сможет что-то нам объяснить с позиции, доступной одному ему.
Мы представили в своем Кристалле Сергея Есенина с Айседорой Дункан, почувствовали мысленное стремление Сережи прорваться к свету, к себе прорваться, воскреснуть от своей жизни, почувствовали мысленное стремление Айседоры увидеть живыми своих детей, погибших детьми.
И мы сделали их ЖИВЫМИ.
Рай определенно существует. Будет существовать, если МЫ не уничтожим СЕБЯ. Вот идея! Надо что-то делать, что-то совершать или помогать кому-то совершать. Надо чего-то достигать, и не фальшиво, не чужими руками, не при помощи связей, втирания очков и переливания из пустого в порожнее, достигать, чтобы через пятьсот лет о тебе вспомнили и воскресили, вытащили из небытия в лучшей твоей поре, вытащили и поставили в царстве Полнокровной Жизни на твое место, исключительно ТВОЕ место, без тебя воспринимавшееся всеми как брешь, как черная дыра на чудесном полотне мироздания!
Признавая возможность гибели Бога, мы даем вам шанс спасти Его, шанс стать им, стать его неотъемлемой частичкой.
P.S. Ересь — это еще и особенный путь к Богу. Не в колонне верующих по букве, но личный путь. Однако в человеческом обществе нет личного.
http://zhurnal.lib.ru/b/below_r_a/
http://www.litportal.ru/all/author1626/
10.11.2006 в 18:02
10.11.2006 в 18:26
Извини, лекарство кончилось - рецидив, я ведь шизик мерцательный. То там живу (через пятьсот лет), то тут, среди вас горемычных. Но пусть я шизик и паранойик, ругаться все равно не надо, потому что фиг отличишь, что чего стоит. Вот по твоей угрозе, я вроде бы никто, пыль, мразь, а не человек, и не бандит который с ножиком в кормане много ходит по ночам. Сегодня совсем тоска. мне жить не хочется, когда такие как ты господа на меня плюются и струхивают. Нехорошо это. вы же здоровая, зачем же кидаться. И злобность эпилептичная. Всчиских вам, вишенка.Одно успокаивает -
Встретимся через пятьсот лет, так я вам задам.
А пока с икренними извинениями я.
А сайт мне грохнули, на хотбоксе, такие. Своими руками сделал -там книжки мои первые, фотки - ведь не цветок городской, тертый перетертый. не не могу...
Встртимся через 500 лет
18.11.2006 в 09:43
20.11.2006 в 15:42
Всю жизнь раздражал! Сколько народу меня ненавидело- тьма.
http://www.litportal.ru/genre40/aut.../book11929.html
Нелюбовь - вот что меня обступает.
Первый мой ненавистник - Павел Грачев. В шестом классе он, маленький, краснолицый, крепкий, подлетал на перемене сзади и с размаху бил ладонью по глазам. Полчаса после этого я не мог видеть. За что бил? Не знаю. Наверное, я много говорил и был, как тогда выражались, «электровеником», первым «электровеником» в классе. А Грачев, отвечая урок, четыре слова в предложение связывал минуту, за что получал от ликующего учителя твердую тройку с минусом. Еще, без сомнения, он предвидел, как мы встретимся через много лет, встретимся взрослыми. Он предвидел, что я увижу его в синем халате грузчика и телевизором «Рубин» в руках, вы помните, сколько он весил, а он меня - в костюме с иголочки с «Moscow News» в боковом кармане, в модном галстуке, начищенных до блеска ботинках и с умопомрачительной Надеждой справа (в тот день она надела-таки купленные мною французские туфельки с тоненьким каблучком в четыре дюйма).
Предвидеть это было легко, логика стартовых позиций проста и не знает просчетов. Но если бы он напрягся и увидел меня насквозь промокшим в непролазной тайге, тайге, дочиста отмытой многодневными дождями, увидел облепленным вездесущими энцефалитными клещами, гнусом и комарами, если бы увидел в Белуджистане, окруженным десятком шаг за шагом подступающих волкодавов, если бы увидел, как прусь в безлунном мраке с рюкзаком образцов и проб, прусь с четырех тысяч на две или, обмороженный и засыпающий, ухожу от смерти на автопилоте, он точно похлопал бы меня по плечу и угостил «Примой».
Однажды я пересилил себя и отправил его в нокдаун. После этого трое таких, как он, били меня в переулке.
Павел Грачев для меня воплощение вынимающей душу абсолютной неправедности. Он - исчадие неправедности, не прикрытое ничем. Я и другие неправедные люди, прикрываемся белыми одеждами благообразия, чистыми на вид или запятнанными, но прикрываемся или прикрыты близкими. Он - нет: ему нечем прикрыться и потому его неправедность - эта вечный стыд, вечная боль, которую можно унять, лишь ударив, лишь пустив ее в ход.
Иногда мне кажется - его ненависть спасла меня. Нет, не спасла - я ведь погибаю. Его ненависть - это веревочка, все еще связывающая меня с миром, сопротивляющимся гибели. Она пока держит.
Еще меня ненавидела Надежда. Ненавидела так же, как и Грачев, ненавидела из-за угла. И ненавидела многогранно - ведь мы в общей сложности прожили десять лет. В спорах с друзьями и знакомыми неизменно становилась на их сторону. Любую критику в мой адрес воспринимала с ликованием. Предпоследний всплеск ее ненависти разорвал в клочки рукопись моей диссертации, разорвал перед последним со мной разрывом, а последний - помог свински охарактеризовать моральные качества моей мамы в присутствии ее мужа (работая со мной в Управлении, Надя многое узнала).
Она ненавидела меня, как запрещающий знак; как руководство, возбраняющее использование; как футшток, показывающий неподходящую глубину, как бармена, отказавшегося налить, как провидца и очевидца.
Юра Житник, товарищ и коллега, тоже ненавидел. Люто ненавидел... За что? Наверное, за то же, что и Надежда. За чувство собственного достоинства. В меня его не вставили, и я вынужден постоянно его создавать и поддерживать, умножая знания и квалификацию, а также в спорах и обменах мнениями. А в него самоуважение вставили, как ребро, и он был, как глыба, как камень, по которому чесался мой резец, мой язык. Не в силах соперничать со мной (куда комплексу превосходства против комплекса неполноценности?), он взялся за Надю. Клал ей в стол шоколадки, смотрел масляными глазами. Она ему жаловалась, он сочувственно кивал - они были одной крови. Потом мы дрались, я сломал ему руку, и следующие полгода он, засучив рукава, сажал меня в тюрьму.
А мама Лена? Она тоже ненавидит, иногда, но ненавидит... За то, что не такой, как все, за то, что другие, не я, меняют «Мерседесы», одеваются с иголочки, и с ними легко жить и думать о будущем.
А Света? Ее мать, Вера Зелековна?
Ее мать... Шляхетская высокомерность не позволила нам сблизиться. Высокомерность, высокомерность... Что-то мы о ней слышали...
Но хватит об этом.
«Сердце дьявола».
«Это замечательное озеро, располагается в центре горного узла, образованного сомкнувшимися отрогами Гиссарского и Зеравшанского хребтов. Очертаниями оно похоже на сердце. "Сердце дьявола..." - прошепчете вы, узнав, что все вокруг него пропитано ртутью, когда-то поступавшей из глубин по мощным разломам. И скалы в этих краях то тут, то там залиты кровью - большая часть этого токсичного металла связана в кроваво-красной киновари. И связана не с чем-нибудь, а с "дьявольской" серой. Последней дьяволу, видимо, хватало не всегда, и часть ртути, оставшись в свободном состоянии, до сих пор высачивается из трещин капельками и даже ручейками... И потому воду в этих краях можно пить лишь из немногих источников.
А чума, страшная бубонная чума? Да эти горы - собственность притаившейся до поры, до времени чумы! Она здесь везде - в каждом сурке, в каждой лисе, в каждой полевке. Она затаилась в них и дожидается часа. А может, приказа? Ведь были такие приказы - в начале ХХ века от этой безжалостной болезни вымерло несколько кишлаков. В их окрестностях я видел в почвенном слое тонкий слой извести - после смерти последнего жителя царские эпидемиологи полили негашеной известью всю округу. А началось все с пастушка. Гоняясь за бараном, он сорвался со скал и ободрал спину. Знахарь лечил его древним способом, а именно - пересадкой кожи. Он просто-напросто поймал сурка, содрал шкуру и наложил на рану. А сурок оказался чумным, и пастушок утащил в могилу три кишлака.
А что здесь потерял великий полководец Александр Македонский? Почему озеро названо его именем? Почему три года(!) из своих десяти походных он, как привязанный, провел в Согдиане и Бактрии, географическим центром которых является это озеро? И почему на третьем году, в самом конце среднеазиатского похода, он вдруг бросился из Мараканды в эти забытые богом высокогорья? И бросился зимой? Невзирая на лавины и камнепады? Чтобы взять пару никому не нужных крепостиц и встретится с Роксаной? И почему, когда Александр ушел отсюда в Индию, удача покинула его? Удача, которая всегда была с ним? Он отвернулся от нее к Роксане? Или все дело в дьяволе, полновластном хозяине этих мест?
Да, гиблые здесь места. Даже река Ягноб, добравшись до них, вдруг сворачивает в сторону на девяносто градусов и, сменив имя, удирает на север, в неимоверном усилии распилив до основания могучий Зеравшанский хребет. "Геоморфологическая аномалия" - скажут знатоки. Да, геоморфологическая аномалия. И еще геологическая, гравитационная, магнитная, биологическая и историческая - самый настоящий бермудский треугольник. Только гораздо таинственнее. И не треугольник вовсе. На всех космических снимках эти места очерчены жирно-черной, правильной
http://www.litportal.ru/genre40/aut.../book11929.html
09.04.2024 в 22:35
katofalka.com.ua/user/IanPenny34/ как изменить оформленную карту с mastercard на visa
gg=+